Большой архив книг в txt формате. Детективы, фантастика, фэнтези, классика, проза, поэзия - электронные книги на любой возраст и вкус! Книга в электронном виде почти всегда лучше чем бумажная( можно записать на кпк\телефон и читать везде, Вам не надо бегать и искать редкие книги, вам не надо платить за книгу, вдруг она Вам не понравится?..), у Вас есть возможность скачать книгу бесплатно, и если она вам очень понравиться - купить бумажную версию.
Манок-оберег - старая вьетнамская деревянная вазочка, свежезаговоренная две недели назад по всем правилам, с мукой и постным маслом - смотрелся еще глупее, чем обычно. И это шаманство - побоку! Под веселый шум капели я отыскала в початой колоде одноразовую иконку Николы Мокрого, сверилась с печатной инструкцией и зажгла конфорку-"алтарку". Ну-с, ставим опыт. Как бишь там напечатано? "Святой Никола Мокрый, спаси и оборони, от потопления, от потопа, от порчи водяной..." Просвира обуглилась, образок, как ему и положено, принялся темнеть. Я взглянула на часы... Через полчаса стало ясно - не работает. Потоп продолжался, штукатурка большими кусками падала на пол, обнажая желтую глину обмазки, а Никола на иконке прятал глаза, явно стыдясь происходящего. Мокрое пятно на потолке расширилось, первые капли упали на иконостас. И внезапно я поняла, что переживаю, может быть, одну из самых счастливых минут за последние годы. Не работает! Бог с ним, с недавним ремонтом, с испорченной побелкой и неизбежным нашествием штукатуров. Не работает! Иконочки-булочки-конфорочки - то, что все эти годы доводило до бешенства, не даваясь пониманию, сбивало с толку, заставляя чуть ли не сходить с ума. Не работает! Значит, прокол, значит, в этой нелепой, не поддающейся логике системе случился сбой, а это хорошо, это очень хорошо! Я представила себе физиономию Евсеича - нашего домового Техника. Если не ошибаюсь, пару дней назад он намекал, что за беспорочный труд неплохо бы с него, хорошего да пригожего, судимость снять. Интересно, что он сейчас запоет? Полюбовавшись еще с минуту зрелищем, которое до меня видел, вероятно, лишь Ной со своими подельщиками, я решительно двинулась к телефону. Опыт поставлен, пора и квартиру спасать. Кажется, Евсеич не только Техник, но и водопроводчик. Пусть побегает, а то я ему напомню, что такое "условно-досрочное"! Я сняла трубку, заранее предвкушая, как "господин Тех-ник высшего разряда" дернется от ночного звонка, поднесла ее к уху... Телефон молчал. Молчал глухо, мертво. Все еще не веря, я положила трубку на место, вновь подняла... Молчит. И тут я почувствовала, как хорошее настроение начинает улетучиваться, сменяясь растерянностью. Шутки - шутками, но мой телефон отключить нельзя. У него и проводов нет, так что даже из гнезда не вырвешь. А здорово получается: у старшего следователя прокуратуры лопается стояк, отключается телефонная связь... Что дальше? Погаснет электричество? Пистолет заржавеет? Да что же это творится в конце-то концов? Я вздохнула, перекрестилась на Троеручицу (настоящую, не из здешней лавки) и принялась одеваться, благо идти недалеко-в соседний подъезд. Если "господин Техник" не приведет все в божеский вид к утру, я ему не только условно-досрочное припомню! Он как-то хвастал (после второй рюмки "Олдевки"), что любой стояк усмирит с помощью веревки о семи узелках. Вот пусть и попробует! Узелочки-веревочки, конфетки-бараночки! Но ведь как интересно получается! Жаль, объяснить некому. Не в городскую же епархию обращаться!
***
На работу я пришла злая как черт (еще бы - второе подряд воскресенье делают рабочим днем... мироеды!). Рыкнула на недотепу-практиканта, сунувшегося ко мне со своими бумажками, и, с грохотом захлопнув дверь кабинета, бухнулась в кресло. Видеть никого не хотелось, работать - тем более, а уж отвечать на телефонные звонки... Дзинь! Я покосилась на проклятую трубку, мысленно желая звонившему всех благ и ревматизм в придачу, но дурак-аппарат и не думал униматься. Дзинь! Дзинь! Дзи-и-инь! Я вздохнула, помянув царя Давида и всю кротость его, взяла трубку. - Гизело? Так и знала! Ревенко, начальник следственного, чтоб его! - Гизело! Какого черта у тебя там происходит? Первая мысль была о стояке, что явно свидетельствовалоо хроническом недосыпе. Нет, дело, конечно, не в ночном потопе... - Алло, Гизело!.. - Слышу, - наконец отозвалась я. - Где происходит? - Где? - заклокотало в трубке. - Еще спрашиваешь?! По делу Молитвина! Какого черта ты натравила архаров? - На кого?! Наверное, мой вопрос явился последней каплей, потому что в трубке зашипело, булькнуло... - Немедленно ко мне! Тут такое... Слышишь? Бери все бумаги и дуй ко мне! Немедленно... Не люблю я его. Не скажу, что Ревенко такой уж плохой мужик - получше многих, но слишком любит орать. Десять лет в военной прокуратуре дают о себе знать. Иногда, когда особенно надоедало, я начинала орать в ответ. Последний раз мы устроили взаимный ор в сентябре. Подействовало - но только на полгода...
2
- Читай! Вид у Ревенко оказался столь неадекватным, что я сразу подобрела. Не то чтобы слишком - все-таки ему бы не грех быть повежливей, но в данном случае, если судить по синякам под глазами и небритому подбородку, дело и вправду пахло жареным. При всех своих недостатках Ревенко, если не случилось что-то чрезвычайное, бреется регулярно. Все-таки бывший вояка.
ВЗГЛЯД ИСПОДТИШКА...
Что-то в этом мужлане все-таки есть. Однажды, в первый год службы в нашем желтом здании, я чуть с ним не переспала. Просто так - с зеленой тоски. Почудилось, что рядом со мной - все-таки мужик, несмотря на красный пропитой анфас и привычку этажить речь. Но в последний миг поняла - что-то не так. Вся его лихость - просто маска. А с тем, кто за этой маской, иметь дело не хотелось. Как в том анекдоте - раз переспит, а потом год будет упрашивать, дабы жене не рассказала. А еще (все знают, все!) у него татуировка - на заднице: черти лопатами уголь кидают. То-то он даже в сауне вместо плавок семейные трусы носит! Вот он какой, мой шеф Ревенко...
Не ожидая приглашения, я села в кресло и взяла протянутую мне бумагу, походя отметив, как дрожат его пальцы. Но что могло случиться? Дело как дело, ничего особенного... Я прочитала бумагу, подождала, прочитала еще раз, затем, все еще не веря, принялась читать в третий. Бумаженция называлась "Рапорт" и была подписана полковником Жилиным, командиром городского ОМОНа, сиречь главным архаром. Странно, его я почти не знала. Кажется, встречались на совещании у мэра раз или два. Полковник издалека походил на шкаф, вблизи... Вблизи тоже походил на шкаф. И еще на таракана. Усищи рыжие, глазищи пучит. Жил, понимаете ли, на свете таракан, таракан от детства. Я еще тогда подумала... - Давно прислали? Я отложила рапорт и обреченно вздохнула. Бред! И не просто бред, а целый бедлам. Или даже два бедлама. - В час ночи, - устало ответил Ревенко и скривился. - Водки налить, Гизело? Теперь уже скривилась я. Ничего себе денек начинается! А хорошо бы пропустить грамм двести... Ревенко потянулся к дверце шкафчика, пошевелил пальцами. - Ладно, потом... Я из-за тебя, Гизело, сопьюсь скоро! Оставалось пожать плечами. В таком благородном деле всегда найдется предлог. Тем более спиваться он начал еще в армии, за что, по слухам, и переведен к нам. - В общем, так, - наконец резюмировала я. - На квартиру Залесского я архаров не посылала. Все! - Все? - Ревенко потер кулаком покрасневшие глаза, вздохнул: - Значит, не посылала. Сейчас я буду ругаться. Громко. Применяя ненормативную лексику. Какого хе... - Стоп! Я сняла с руки часы, положила на стол. - Две минуты! Начальник следственного покосился на мой "Роллекс", мгновение подумал. - Ладно. Две минуты. - Итак... Я прикрыла глаза, вдохнула, резко выдохнула: - Вчера, приблизительно в десять утра, меня вызвали к шефу. Он всучил мне дело Молитвина и велел поторопиться. Честно говоря, до сих пор не понимаю, почему пропавшим алкоголиком должна заниматься прокуратура, а не участковый. Поскольку у меня еще три незакрытых дела, причем одно - на контроле, я успела совершить лишь следующие следственные действия... Я еще раз вспомнила вчерашний день. Да, все верно. - Примерно в двенадцать часов заехала на квартиру гражданина Залесского, который проходит по делу Молитвина свидетелем номер один, и провела беседу. Вечером хотела вызвать кого-нибудь из инспекторов, чтобы тот пробежался по Срани, но затем решила подождать до утра. Больше - ничего. - Залесский - он... - осторожно перебил Ревенко, сразу став очень внимательным. - По-моему, такой же алкаш, как Молитвин. И еще бабник... А в целом - пустышка. Тот еще тип этот Залесский! Сальный взгляд, волосатые пальцы с грязными ногтями - и ко всему в придачу толстозадая медсестричка-истеричка с глазами клинической нимфоманки в качестве ангела-хранителя. - По нашим делам не проходил? - Нет. Однажды забрал патруль в пьяном виде. Ограничились внушением. - Так... Две минуты прошли, но ругаться моему собеседнику явно расхотелось. - Значит, ты пошла домой... - И ничего не пошла домой! - возмутилась я. - Какого черта! Вчера я торчала тут до полуночи, закрыла дело Остапчука, потом возилась с этими попами... - А на квартиру Залесского налетели архары. Залесского упустили, зато умудрились поцапаться с работником милиции! Да-а... Плюс эти сволочные кентавры... - Один, - уточнила я. - Один кентавр. Во всяком случае, если верить рапорту господина полковника. Ревенко кивнул и грузно опустился в кресло. - А поскольку Залесский проходит по твоей епархии, наверху решили, что все это - наша самодеятельность. Ты что-нибудь вообще понимаешь? - Ни черта! - охотно сообщила я. - Вначале нам подсовывают откровенную чушь о похищенном алкоголике, затем архары зачем-то устраивают погром, свидетель исчезает... - Составишь рапорт... Дрожащая рука вновь потянулась в дверце, замерла. - Может, все-таки по сто грамм, а? У меня как раз бутылек "Менделейки" завалялся? ...Соблазн был велик, причем во всех отношениях. И водка диво как хороша, и портрет Дмитрия Ивановича на этикетке (в сияющих ризах и с лебедиными крыльями) впечатляет. Когда в первый раз увидела - тут же крест сотворила. Святой Менделеев, всея водки-горилки Белой, Малой и Хлебной покровитель! На нашем ликероводочном целый идол изваяли, каждый день бескровные жертвы творят!.. - Успеете! - растерянность прошла, и я почувствовала что-то вроде охотничьего азарта. - Рапорт я составлю. Но не раньше, чем поговорю с "главархаром" Жилиным. Пусть объяснит: что он делал у моего подследственного?! - Ты, Гизело, не увлекайся! - Ревенко погладил небритую щеку, поморщился. - У меня на говно нюх. А это дело - такое говенное, что и нюх не требуется. В общем, пиши рапорт и больше ничего не делай, пока не скажу. Что-то с этим алкашом не гладко. Это я и без него поняла. Ради сгинувшего алкоголика не поднимают на ноги прокуратуру и ОМОН. Кто это может быть? ФСБ? Но тогда какого рожна было подключать нас? Нет, не выходит! Загадка - такая же, как лопнувший стояк и замолчавший телефон. А я еще жаловалась на скуку!
3
И при всем при том надо было работать. Рапорт я отложила на вечер, решив малость остыть, дабы не накропать лишнего, после чего в явной нерешительности поглядела на телефон. Сроки поджимали, февраль на исходе, а из четырех дел удалось закрыть только одно, и то - самое плевое. Остаются три. Молитвинское подвисло, да так, что лучше пока не совершать излишних телодвижений, Кривец в очередной раз косит под психа, значит, опять экспертиза, три дня - коту под хвост, это как минимум. Остается "поповское": Рюмина - Егорова. То самое, из-за которого мне грозит очередное прозвище. На этот раз - "Мадам инквизиторша". Опять-таки, шутки шутками... Напрасно Ревенко хвастает, будто обладает особым чутьем на дерьмо. Эту субстанцию я и сама чую неплохо. Но делать нечего - надо. Рюмина или Егорова? Следовало бы второго, но сегодня моих нервов на него может не хватить. Значит, Рюмин...
***
- Как же так случилось, отец Николай? Вместо ответа - тяжелый вздох. Я пробежала глазами первые строчки вчерашнего протокола. Рюмин Андрей Захарович, он же отец Николай, штатный священник Благовещенского собора. Злостное хулиганство, препятствование отправлению культа, призывы к гражданскому неповиновению... - Так все-таки? - Вы едва ли поймете, гражданка следователь... Глаза из-под седоватых бровей глядели устало. Отец Николай не верил - ни мне, ни владыке Антонию, что увещевал его вчера вечером, ни нашему мэру, который тоже говорил с ним. Арестовать священника хотели еще месяц назад, но все не решались. Решились совсем недавно - и то без всякой охоты. Ордер Никанор Семенович (наш набольший) подписывал при мне, и физиономия его была такая, будто один лимон он уже сжевал, а еще три ждали своей очереди. Но вскоре ситуация изменилась. Да, изменилась, и весьма... - Отец Николай! Я вынуждена в очередной раз предупредить вас о том положении, в котором вы... - Не надо, Эра Игнатьевна! Широкая мозолистая ладонь поднялась над столом. Я послушно умолкла. - Не надо. Я вполне отдаю себе отчет о своем положении и готов отвечать перед властями мирскими... - Не отдаете! - не выдержала я. - Отец Николай! Вас хотят вывести на процесс, понимаете? Вас - и отца Александра! На политический процесс! Кому-то хочется... И вновь широкая ладонь заставила меня замолчать. Священник покачал седой головой, бледные губы дрогнули в невеселой усмешке: - Кому-то? К чему такая скромность, Эра Игнатьевна? Сей "кто-то" пребывает в епархиальном управлении, в архиепископских покоях... - Не только! - вновь не сдержалась я. - Вы что думаете, наши власти решились бы арестовать священнослужителя без санкции патриарха? Этого он не знал. В темных глазах мелькнула растерянность, но сразу исчезла. Осталась боль - глубокая, такая, что и н
Бесплатно скачать книги в txt Вы можете тут,с нашей электронной библиотеки:) Все материалы предоставлены исключительно для ознакомительных целей и защищены авторским правом. Если вы являетесь автором книги и против ее размещение на данном сайте, обратитесь к администратору.
Детективы